Художник, писатель, комиссар и золушка в одной колонии - Железнодорожной

Железнодорожная колония.
Тридцать лет в Киеве и понятия не имел о существовании местности с таким названием. Но неделю назад случайно забрел на Стадионный переулок, прошел метров сто, и застыл в изумлении, увидев старое приземистое здание с двумя массивными кирпичными трубами. Огляделся. Вокруг старые плотно ухватившиеся за землю дома, палисадники, беседки, тенистые дворики. 
Я не стал надолго откладывать более детальное знакомство с таким удивительным местом, и на Троицу отправляюсь в экспедицию. Перед этим выяснил, что переулок Стадионный проходит через район называемый Железнодорожной колонией. Юго-западная железная дорога освоила эту территорию в конце девятнадцатого века - отсюда и название. Заглянул в википедию, даже выписал адреса домов-памятников. Правда, отправляясь на прогулку список я забыл дома, но так оно и лучше, интереснее разбираться на месте.


Путешествие начинаю на улице названной в честь автора “Как закалялась сталь”.
В самом начале улицы расположились три дома дореволюционной постройки.  Затем улица резко идет вверх; вверх взлетает и этажность домов. Первые три дома четырехэтажные. А затем, прощай старина, – этажность рвет вверх и достигает шестнадцати. И держит эту ноту уже до самого конца.
Но это нечетная сторона.



На четной же, правой для меня, стороне все совсем по другому. За сетчатой оградой зеленая территория, небольшие строения, спортивные площадки. Наверное, это и есть колония. Подымаюсь чуть выше, направо идет проезд. Я сворачиваю на него. Справа неласковые на вид ясли детский сад. Слева очень зеленая спортивная площадка. Чуть дальше, табличка, категорически запрещающая выгул собак, подсказывает, что я попал на территорию школы. А вот и сама школа.



Мемориальная доска сообщает, что в двадцатых годах прошлого столетия в школе преподавал Максим Рыльский. Школа и носит его имя. Причем школа не простая, а специализированная. Вернусь домой узнаю, на чем она специализируется. ^[1]

Со двора школы отличный вид на Южный вокзал.
С территории школы попадаю на улицу Платоновскую; слева видны купола церкви^[2] обрамленные высотками. 
Подойду поближе. Через малюсенький скверик выхожу на улицу Стадионную. Вот и храм, вот и продавцы зелени - сегодня Троица.
Возле церкви бювет, на бювете икона. И я задумался: бювет прямо возле церкви, украшен иконой, небось и освящен, так может из кранов сразу свяченая вода льется?^[3]
Разворачиваюсь и продолжаю прогулку по левой стороне Стадионной. Справа же над улицей нависает длиннющая шестнадцатиэтажка. Представляю, как роскошно смотрится Киев с северных окон верхних этажей. 
Иду по левой стороне вдоль забора, за которым попрятались обвешенные камерами видеонаблюдения серые дома. Скучненько. И тут скромная синяя вывеска кричит мне: “Стой!”. Гаражный кооператив “Золушка”^[4]. Я верю в магию имен. Имена всегда что-то значат, что-то определяют, что-то говорят. Среди киевских гаражных кооперативов попадаются экземпляры с названиями-ребусами. В своих походах я столкнулся с такими жемчужинами, как кооператив “Космос”, “Победа”, а вот сегодня “Золушка”.
Кто же они члены кооператива с таким сказочным названием? Я представляю себе владельцев запорожцев мечтающих хорошо выйти замуж и пересесть на  мерседесы. А злая мачеха им - “арбайтен, арбайтен”.
А может, они ждут принца с хрустальным башмачком, который примеряет проект своего дворца к их территории, и сочтет, что это место как раз идеально садится, да выкупит весь кооператив. И они опять же поменяют матизы на ауди. Вот только, как бы часы не пробили полночь.
Интересно, какая наука должна изучать это явление, топонимика или психология? Скорее всего психология. Какие архетипы можно вскрыть, до каких  пластов подсознательного докопаться. Эх, был бы психологом сел бы за диссертацию, что-нибудь вроде: “Архетипы и бессознательное в теории и практике киевского гаражестроения” ...


На перекрестке с переулком Стадионный хорошо отремонтированное здание с претензией на классицизм. 
Какая-то ЖД контора? Не вижу вывеску с этой стороны. Но я сюда еще вернусь - тогда и разберусь, кто в теремочке живет.



                                                   

Поворачиваю направо – и вот он виновник, в честь которого назвали и улицу, и переулок – стадион “Локомотив” Юго-западной железной дороги.
Железнодорожная колония – у них есть все, что необходимо колонистам, естественно включая стадион.


Ворота стадиона закрыты, а вот в воротах напротив, с надписью “Платоновская 18”, приоткрыта калитка. Запрещающих знаков нет - загляну на территорию. Справа общежитие Железнодорожного училища. Кто-то из обитателей общаги решил, что ходить через общий вход, через вахтера, как-то зазорно (да и закрывают небось рано), и построил себе отдельный вход прямо на третий этаж. Вспомнились мои студенческие годы, у нас тоже был “отдельный” вход на третий этаж общежития. Правда, не лестница, а труба.
Слева старый, но достаточно ухоженный сад; за садом древние вросшие в землю строения.
Продолжаю движение в туннеле между заборами. Туннель выводит на широкую площадку, чем-то напоминающую плац. Над плацем доминирует массивное кирпичное здание. Дореволюционная постройка, основательная, всем свои видом говорит – “я тут еще не одну сотню лет простою”.

Обхожу здание слева, и снова сад – яблони, груши, сливы. Груши уже краснеют. Скоро  урожай можно собирать. За садом прячутся мастерские. И мне почему-то кажется, что здесь больше занимаются садом, чем слесарничают да столярничают.


А собранный урожай хранят в подземном складе. Хотя кто знает, какое там подземелье, может в нем и бронепоезд можно спрятать. 

Орденоносное училище набирает учащихся на специальности слесарей, кассиров, проводников. Вот на чьей территории я брожу - Киевское высшее профессиональное училище железнодорожного транспорта имени Кудряшова. Герой Советского Союза подпольщик Кудряшов здесь учился. И память его здесь чтут – мемориальная доска, бюст. Кстати, и улица Кудряшова неподалеку.

Здание училища - памятник архитектуры. Построено в 1900 году, как приют.
Я покидаю по праздничному пустынную территорию училища и выхожу на улицу Фурманова. От героев Отечественной войны к комиссару гражданской. Вот и трубы которые так меня впечатлили неделю назад.


Улицу Фурманова начинает и возглавляет здание лаборатории железной дороги. Табличка памятника истории сообщает, что лабораторию построили в далеком 1879 году. Но и без таблички чувствуется возраст здания. Эх, как жалко, попортили главный вход и окна справа от него пластиком. Похоже, статус памятника истории ни к чему не обязывает. Решили не заморачиваться с реставрацией столярки, поставили пластик, да еще и белый. Попроще, да подешевле. 
Утешают меня домики напротив. Беседка поросшая виноградом, цветущие палисадники, фруктовые деревья, деревянные изгороди, тенистые дворики. Повеяло легкой ностальгией. Тихий, зеленый, провинциальный мирок. Колония. И жители колонии свой особый мирок охраняют, отгораживаются; не попадешь просто так в эти замечательные дворики. Наверно, они правы. Шумный, напористый, суетливый город совсем рядом. Пусти его – вытопчет газоны, поломает деревья, уничтожит дух. Уничтожит дух, сравняет все с землей, выкопает котлован, да впихнет очередной бизнес-центр.
Держись, колония!
А во дворики я и через изгороди позаглядываю.
А я ведь недалеко от центра.
Налюбовавшись дворами по Фурманова выхожу на улицу Брюллова. От комиссара к живописцу.

(продолжение и комментарии ...)

Художник, писатель, комиссар и золушка в одной колонии–железнодорожной (продолжение)

… налюбовавшись дворами по Фурманова выхожу на улицу Брюллова. От комиссара к живописцу.
Почему улицу так назвали, связан ли как-то Брюллов с этой местностью, да и вообще с Киевом? Узнаю по возвращению ^[5].
А пока мое внимание привлекает вытянутое двухэтажное здание. Старичка недавно подштукатурили, покрасили. Но столярка осталась старая; смешные малюсенькие форточки, не так-то просто, думаю, их открывать изнутри, да еще и через решетку. Сворачиваю на тропинку натоптанную между зданием и бетонным забором. Заколоченная дверь черного входа. Хотя, похоже когда-то это был вход парадный. Но избушка повернулась к лесу передом, фасад стал тылом.
А в дальнем крыле столярку поменяли, развесили антенные тарелки – в общем придали зданию современный вид, все-таки двадцать первый век на дворе. Обхожу дом  и попадаю в поросший высокими деревьями дворик; белье на веревках, терраски, клумбочки. Посидев немного во дворике на лавочке, возвращаюсь на улицу Брюллова.
Улица поворачивает в сторону вокзала; по левой стороне, что-то современное серое торгово-складское, по правой, еще несколько старых трехэтажных домов.
Бомжистого вида компания в конце улицы сигнализирует, что я совсем рядом с вокзалом.
Но сворачиваю на Стадионный переулок и опять тихо спокойно. Синий балкон, синее небо.
Снова выхожу к железнодорожной лаборатории. Как-то особенно не к месту смотрится киоск на ее фоне.
С переулка на одноименную улицу. У меня здесь незавершенное дело – надо разобраться, что это за здание обвешенное пилястрами…  Это оказывается “Колледж строительства, архитектуры и дизайна”. Что ж, здесь и стены способствуют прививке правильного вкуса будущим архитекторам.
Пройдусь по территории дизайнерского техникума, посмотрю что здесь есть интересного.
Башня самоходки установлена как памятник. Над главным входом висят квадратные часы – исторический экземпляр, вряд ли такие сейчас производят.



От колледжа вверх по Стадионной; мимо спортивного центра странной архитектуры; мимо забора Дорожной больницы. Какая уникальная схема на воротах. Ручная работа. Это сейчас все таблички, вывески, схемы заказывают у многочисленных фирм и фирмочек .  А эта схема сделана руками, не очень умелыми конечно; но еще лет двадцать и найдет она себя место в музее, где-нибудь в отделе кустарных промыслов второй половины двадцатого века. 


Выхожу на Воздухофлотский. Возвращаться той же дорогой неинтересно; и я иду дворами, и они  местами интересные. Вот очередное название с подтекстом - магазин Хомяк. И еду в нем продают не для животных. 
Попетляв по склонам Богданова Яра, выхожу на перекресток улиц Стадионная и Богдановская.
Вау – ни к селу ни к городу торчит, что-то похожее на стелу. На одной стороне стелы мозаика с профилем Ленина, на другой мозаика на строительную тему. Может, это учащиеся техникума практиковались, отрабатывали навыки  – строительства, архитектуры и дизайна?

От мозаики снова во дворы. И вот передо мной вырастает старое здание покрашенное в яркий зеленый цвет; портик, огромное крыльцо. Контора? Нет – общага, общежитие N1 киевского электровагоноремонтного завода. Примечательное здание, но мое внимание перехватывают его обитатели. Вот тетка в красном махровом халате вышла покурить на крыльцо. А вот - на балконе второго этажа – стул. Стул, похоже, успел побывать на свалке прежде, чем нашел вторую жизнь на балконе. И похоже, что его новому владельцу нравится, что стул сохраняет свой помоечный вид.  Ошметки дерматина свисают грязными клочьями с сиденья, обнажившийся поролон уже давно прошел все этапы серого цвета и стал цвета самой грязи. На этом троне восседает лысый мужичонка, топлес, в замызганных подстать стулу штанах, обвисшая кожа мужичонки тоже грязно-серого цвета. Портрет в интерьере.
Буквально через пятьдесят метров наталкиваюсь на еще один предмет мебели нашедший новое пристанище побывав на свалке. Кресло вахтера у входа в гостиницу завода N410. А вот за этой увитой виноградом решеткой номера гостиницы.
Меня снова тянет побродить дворами. Здесь я и натыкаюсь на старую мощенку. Любопытно - внутренний подъезд к дому, а был когда-то вымощен, да и широко. Предположу, что раньше здесь проходила улица, но конфигурация поменялась, появились другие улицы, а эта стала частью двора.
Улица Шовкуненко, снова Воздухофлотский, и я попадаю в сквер треугольной формы. На лавочке группа товарищей отмечает праздник. Десять утра – уже время.
Напротив сквера здание с массивным портиком.
Флаг на колонне говорит, что это госконтора. Так и есть, перейдя улицу Сурикова, подхожу поближе  – министерство индустриальной политики. Уж не знаю есть ли у правительства индустриальная политика , но министерство есть.
И если подумать, то у нас много министерств того чего нет. Здравоохранения, обороны, образования и науки…



Прохожу мимо индустриальных политиков и я на Богдановской улице. Вниз по Богдановской, направо по Стадионной, мимо Золушки, и я снова у храма.

… Круг замкнулся. Буду считать путешествие законченным.




А чтобы самому было легче понять пройденный маршрут, придя домой я его прорисовал на карте.
Также я нашел ответы на вопросы, которые возникали во время прогулки. Они ниже в разделе примечания.
Отчеты о предыдущих экспедициях можно найти здесь.



Примечания

1. Школа имени Максима Рыльского специализируется на углубленном изучение английского язык. Всего-то.
2. Свято-покровская церковь, сооружена в 1897г.
3. Я проконсультировался со специалистом. Он утверждает, есть особые места, где из источников, родников идет вода, которую можно считать освященной. Однако это никак не может относиться к скважине на углу Островского и Стадионной, хотя бы потому что скважина подает воду с глубины 170 метров, а святость так глубоко не проникает.
4. Wikimapia утверждает, что гаражный кооператив “Золушка” обслуживает инвалидов. Других подтверждений этому я не нашел. Но даже если допустить, что это так – ассоциативный ряд от инвалидов к Золушке непрост. Надо привлекать Эрика Берна к его выстраиванию. 
5. С наскока разрешить загадку почему улицу назвали в честь Брюллова не удалось. Википедия утверждает, что Шевченко учился живописи у Брюллова. Можно конечно отсюда потянуть ниточку. Но как-то не убедительно. А может, был какой-нибудь партийный циркуляр предписывающий какой процент улиц должен называться в честь героев революции, какой в честь героев войны, какой в честь деятелей культуры. Киев в пятидесятые не дотягивал по культурному проценту вот и пошла компания именований в честь художников и писателей.